Донецкий аэропорт май. Тайны донецкого аэропорта: почему за него сражаются так ожесточенно

Уже месяц самые жаркие бои проходят в донецком аэропорту. Массовый героизм проявляют обе стороны - одни защищают, другие строят дорогу из трупов. Героев окружает плотная завеса, построенная из лжи, мифов и популизма.

В память павших защитников мы решили пролить хоть немного правды на события и развенчать мифы, созданные в Москве и Киеве.

Донецкий аэропорт имени С. С. Прокофьева

Аэродром в городе Сталино был построен на крови. Первые бульдозеры начали выравнивать площадку под взлетную полосу в 1933 году - самом голодном в истории Украины. Даже российские историки, которые спорят о вине Сталина, не отрицают сам факт голода. Первые пассажирские самолеты летали из Донецка аж в Старобельск - город Луганской области, расположенный в 160 км от аэропорта.

В июле 2011 года, под Евро2012 была построена новая полоса, а в мае 2012 года - новый терминал, который мог пропустить 3100 пассажиров за один час. Проектировали хорваты и, как показало время, свою работу сделали хорошо. Не зря Колесников (министр транспорта) потратил без малого 7 млрд гривен государственных денег, то есть 875 млн долларов. Стоит терминал, выдерживает «грады». Украли тоже много, но кто вспомнит.

Но и после футбольного чемпионата строительство не закончилось. Донецкие олигархи, как настоящие феодалы, не могут пользоваться общим терминалом. Простые дончане для них делятся на две категории - челядь и смерды. Поэтому затеяли возведение VIP терминала. За деньги налогоплательщиков, то есть, нас.

Сергей Прокофьев, именем которого назван аэропорт, это известный композитор прошлого века, родившийся на территории Донецкой области. Любимец Сталина, его оперы «Война и мир» и «Огненный ангел» как нельзя лучше подходят для современных событий.

Аэродром

Может принимать самолеты любого класса. За 2013 год пропустил через себя 1 100 500 пассажиров. Кроме чартеров Ахметова и компании, летает чуть больше десятка авиалиний. Главные направления - Киев и Москва. Почти все остальное - это турецкие курорты. В Европу и дальше - только один рейс, на Мюнхен. Для среднего класса донецких феодалов, которые еще не купили личный самолет, есть еще рейсы в Грецию и Эмираты. Остальное так, по мелочи - Кутаиси, Сургут, Ашхабад, Израиль. Принимает также грузы.

Первый штурм Донецкого аэропорта

После захвата Славянска, в аэропорт прибыл отряд 3 полка специального назначения ВС Украины. Спецназовцы разместились в старом терминале, аэропорт продолжил принимать и отправлять рейсы. В мае в Донецк прибыл отряд Ходаковского, получивший название «батальон Восток». В его составе было много выходцев из Кавказа - Чечни, Дагестана и других мест.

Так это начиналось...

26 мая Ходаковский, который, как утверждают некоторые источники, раньше служил в «Альфе», провел переговоры с командиром нашего спецназа. Разговор был примерно таким:

- Давайте, мы займем новый терминал. Чтобы без стрельбы и никому не нужных жертв. Вы остаетесь в старом терминале, можете доложить начальству, что позиции вы не сдавали. Кому нужно кровопролитие? Мы войдем в рабочий, новый терминал, приедут журналисты из России, поснимают. Аэропорт будет работать и дальше.

- Ну, попробуйте. Мы принимали присягу и не собираемся становиться предателями, как некоторые.

После этого разговора несколько КАМАЗов с боевиками выдвинулись в сторону аэропорта. Они вошли в новый терминал, в котором находились пассажиры и персонал аэродрома. Спецназовцы не стали им препятствовать, чтобы не было жертв среди мирного населения. Бойцы открыли сначала предупредительный огонь, который разогнал мирных. Боевики в это время заняли оборонительные позиции и приготовились к отражению атаки. После чего начался бой.

...а так закончилось.

Боевики успели вылезти на крышу и установить там переносные средства ПВО. Наши задействовали авиацию, как минимум, два вертолета Ми-24 и один штурмовик Су-25. Под прикрытием дымовых шашек боевики Ходаковского предприняли маневр, позднее использованный Стрелковым в Славянске. Кодовое название - «Задать стрекача».

Через эту мясорубку прошли практически все части регулярной армии РФ, которые были введены на территорию Украины. Не каждый солдат шел в атаку, но от каждой части были представители. Артиллеристы, конечно, в атаку не шли, только поддерживали огнем.

То же самое можно сказать и про отряды боевиков. Даже казачков из ЛНР привозили в Донецк для этого дела. Поэтому описывать каждое подразделение нет смысла - называйте любое, не ошибетесь, принимали участие. Зачем это делалось? Ответ - в конце статьи.

Российское телевидение раскрутило полевых «командиров» Гиви и Моторолу, но их роль сильно преувеличена. Они - звезды телевидения, которые получат все лавры, в случае победы, но никак не ключевые фигуры и даже не командиры сколь-нибудь значимых подразделений. Рядом с ними находятся военные советники из РФ, которые и принимают все решения.

Стоит заметить, что создавать мифы вокруг выгодно всем сторонам конфликта. Ложь идет со всех сторон - и от путина, и от Порошенко. Но ни один из них не касается тех героев, которые стоят там насмерть.

Миф №1 Донецкий аэропорт имени Прокофьева

Где-то в середине сентября такое понятие, как Донецкий аэропорт им. Прокофьева, просто перестало существовать. Он не может принимать пассажиров - терминалы, вместе со всей инфраструктурой, почти разрушены. Он не может принимать самолеты - навигационное и радарное оборудование практически уничтожено, как и нефтебазы, ремонтные и другие необходимые для авиации мощности.

Часть авиационного оборудования находится далеко за пределами аэродрома, что с ним сейчас, никто не знает. Состояние взлетно-посадочной полосы - под большим вопросом. Восстановление хотя бы минимальной работоспособности аэродрома может занять много месяцев. Проблема еще и в том, что ремонтировать полуразрушенные объекты - не безопасно. Лучше все снести и отстроить заново. Так будет даже дешевле.

Поэтому логичней будет употреблять фразу «территория бывшего аэропорта им. Прокофьева».

Миф №2 Донецкий аэропорт взят

Если вам кто-то скажет, что взял аэропорт, смело шлите его к путину. Площадь аэропорта - более 400 гектар, 99% из которой - это полностью открытая местность. Вся эта земля просматривается не только с помощью беспилотников, но и простыми, стационарными приборами. Артиллерия обеих сторон уже очень хорошо пристреляла эту площадь, поэтому контролировать ее просто невозможно. Ни Украине, ни ДНР. Все, что там появляется, тут же попадает под плотный и точный артиллерийский огонь.

Это - луганский аэропорт

Под аэропортом есть множество подземных коммуникаций, начиная от тоннеля, соединяющего зенитные части и заканчивая бомбоубежищем и подвалами терминалов. Десятки строений, больших и малых, позволяют прятаться от обстрелов.

Речь может идти только о контроле за конкретными зданиями. Главный опорный пункт наших сил - это новый терминал. Артиллерия, которой располагают боевики, может полностью уничтожить все постройки на территории аэропорта, как это было сделано в Луганске. Украинская может сделать то же самое. Но стороны стараются, по возможности, сохранить хоть что-то, что можно было бы, пусть условно, назвать захваченным/защищенным аэропортом.

Но даже если боевики и захватят все здания, нельзя будет говорить о полном контроле. Спецназ может появиться в любой момент, прямо из-под земли. Так что, если даже террористы и выбьют наших из зданий, им будет немножко страшно ночевать в этих огромных пустых, гигантских строениях.

Оставлять на ночь гарнизон в несколько сотен человек (а меньше не получится - слишком большие площади нужно держать под контролем), командиры боевиков не осмелятся. Украинским солдатам даже не нужно будет их выбивать. Проснулись утром любители русского мира, и недосчитались десятка-двух своих товарищей. А тел нашли еще меньше. И так каждую ночь. Как вы думаете, все эти Гиви и Мотороллы решаться на такую пиррову победу?

Чтобы взять донецкий аэропорт, нужно занять все населенные пункты, находящиеся в радиусе 10 км от него.

Миф №3 Ситуация в Донецком аэропорту

Если говорить о ситуации в донецком аэропорту, то нужно называть точное время и перечислять все объекты, о которых идет речь. Например: «По состоянию на 16:21 07.10.2014, украинские военные контролируют объекты А, Б, В и два этажа объекта Г. Боевики контролируют наземные части объектов Д и Е, в объектах Ж, З, И идут бои». Через пять минут все может резко измениться.

Главный миф. Стратегическое значение Донецкого аэропорта

Обе стороны конфликта называют аэропорт «стратегическим» объектом. Но это не так. Лучше всех про аэропорт сказал известный волонтер Роман Доник в своем

Точку в истории боев за донецкий аэропорт поставила операция, которую силы ДНР провели в 20-х числах января 2015 года. Тогда, уже окрепшая армия ополчения смогла нанести достаточно ощутимый удар по позициям ВСУ, которые разместились вокруг городов Новороссии, основной удар нанесли бойцы батальонов “Спарта” и “Сомали”.

Обстрел диспетчерской вышки танками “Сомали” после долгих месяцев дал результат - она рухнула, что лишило украинских военных поддержки снайперов и корректировщиков артиллерии. Пробившиеся на территорию аэропорта танки ДНР разрушили укрепления ВСУ, а ударная группа “Спарты” приступила к зачистке нового терминала. Загнав «киборгов» в ловушку, ополчение заняло верхние этажи и подвал нового терминала. Силы украинцев оказались заперты на первом этаже, но сдаваться отказывались и на все предложения мира отвечали огнем.

Тогда ополченцы решили поступить по другому: в подвале под местом обороны они заложили взрывчатку и подорвали. Два взрыва, 19-го и 20-го января, поставили точку в штурме ДАП. Большая часть бойцов ВСУ погибла под завалами, а днем 21 января оставшиеся в живых украинские военные были вынуждены сдаться ополченцам.

В результате многомесячной осады аэропорт Донецка превратился в руины, нашпигованные взрывчаткой - минами и «растяжками». Обстрелы территории не прекращались еще долгое время.

* Организация, запрещенная на территории РФ.

Оригинал взят у u_96 в Бои за Донецкий аэропорт или "Оборонять больше нечего!.." (с)

Взгляд со стороны Киева:

Юрий Бутусов.

БИТВА ЗА ДОНЕЦКИЙ АЭРОПОРТ. ЧТО ПРОИЗОШЛО, ПРИЧИНЫ И РЕЗУЛЬТАТЫ

Итак, героическая оборона нового и старого терминалов Донецкого аэропорта завершилась спустя 242 дня. Оборонять больше нечего. От терминала стоимостью в 200 миллионов долларов остались искореженные руины. Оставшиеся ранеными защитники попали в плен. По данным «Цензор.Нет», в боях за аэропорт в новом терминале и в окрестностях аэропорта 16-22 января достоверно подтверждена гибель 23 украинских воинов, включая одного гражданина Грузии - их тела вывезены в морги. 16 военнослужащих попали в плен. Не установлена судьба по крайней мере 11 бойцов – участники боя говорят, что он могли остаться под обломками последних укреплений нового терминала. Поиск тел пытаются организовать волонтеры. Возможно, что список потерь не окончательный.

Что произошло? «Цензор.Нет» сделал разбор ситуации с точки зрения военной тактики и известных нам обстоятельств.

Тактическая обстановка

Прежде всего, надо понимать что такое позиции в аэропорте. Это абсолютно открытая местность, где можно занять только наблюдательные позиции в отдельных зданиях. Эти здания нельзя удерживать крупными силами, поскольку при концентрации сил они становятся удобной мишенью для артиллерии и танков, и большие потери неизбежны. Поэтому изначально оборона аэропорта представляла собой цепочку отдельных наблюдательных постов, которые вызывали в случае необходимости огневую поддержку. Наши силы в зданиях аэропорта никогда не составляли более 100-120 бойцов, разбросанных по точкам. Но самое главное – эти наблюдательные пункты осуществляли корректировку огня артиллерии. Именно артиллерия позволяла уверенно удерживать наблюдательные пункты аэропорта. Вторым важным фактором была бронетехника. Большую угрозу для защитников аэропорта представляли атаки вражеских танков, которые били прицельно прямой наводкой. Танк мобилен, артиллерией его накрыть трудно. Поэтому в аэропорту было сосредоточено 2 танка и несколько БМП для противотанковой обороны. После того, как противник начал бить по нашей бронетехнике в новом терминале новыми противотанковыми управляемыми ракетами, схема поддержки была нашим командованием изменена. В Песках было размещено танковое подразделение, которое всегда держало в постоянной готовности 3-4 танка. Для подавления вражеских огневых точек и наблюдательных пунктов, и для отражения танковых атак, наши танки быстро выдвигались из Песок.
От окраины Песок до нового терминала – примерно 2 километра. Это самый короткий путь. Но наши могли оказывать поддержку и из базы в Опытном – это примерно 3 километра. Расстояние небольшое. Но проблема в том, что как путь из Пески, так и путь из Опытного хорошо контролировался противником. Для выстрела из танка прямой наводкой 2 километра – не проблема.
Таким образом, мы удерживали позиции в аэропорту прежде всего благодаря взаимодействию артиллерии и бронетехники с защитниками зданий аэропорта, и благодаря возможности немедленно оказать поддержку резервами. Но осложняющими факторами было давление с флангов.

Осенние штурмы

Начиная с сентября основные потери защитников аэропорта приходились на артиллерийские обстрелы наших сил поддержки в Песках, и на колонны, которые прорывались к новому терминалу.
Российские отряды попробовали атаковать аэропорт в лоб, но действий штурмовых групп не принесли противнику успеха. Диспетчерская вышка и новый терминал господствовали над местностью, и наши корректировщики немедленно вызывали огонь, а небольшие группы раз за разом уничтожались защитниками терминала. Укрыться на открытой местности было невозможно, обнаружение штурмовой группы на открытой местности означало ее уничтожение. Атаки в октябре прекратились, поскольку постепенно были выбиты все штурмовые отряды российских наемников.
Большую роль сыграло то, что руководили обороной в сентябре-октябре офицер 3-го полка спецназ полковник Т., а костяком обороны были 30 кадровых спецназовцев. 3-й полк оборонял аэропорт с самого начала, с мая, и досконально знал местность и инфраструктуру аэропорта, что давало большие преимущества перед противником.
Поскольку наши подразделения не усиливали, то нам пришлось оставить здания, которые стояли вблизи нового терминала – гостиницу, старый терминал, и новый терминал стал передовой.

Атаковать со стороны Донецка и пригородов Веселое и Спартак аэропорт удобнее, чем со стороны Пески и Опытного. Наблюдательные пункты противника оборудованы в высотных домах, есть возможность выйти на рубеж атаки, прикрываясь зелеными насаждениями среди частных домов. Поэтому постепенно ближние к Веселому отдельные здания наши подразделения начали оставлять – удержать их было невозможно, поскольку были открыты фланги. А дополнительных сил пехоты в аэропорт перебросить было тогда невозможно.
Украинское командование избрало более пассивную тактику действий – было принято решение отказаться от активных операций, и просто удерживать крыло нового терминала, диспетчерскую вышку и ряд других наблюдательных пунктов. Несмотря на то, что в ноябре были восстановлены резервы, и стало возможным усилить наши позиции в районе аэропорта, никаких мер командование АТО не предпринимало. Политический фактор «перемирий» и «прекращения» огня постоянно сковывал инициативу украинского командования на оперативно-тактическом уровне, и постоянно оказывал негативное влияние на тактику действий. Очевидно, что командование АТО неадекватно оценивало обстановку.
В результате в октябре противник начал менять тактику. Противник начал продвижение на флангах. Российские передовые посты были развернуты в районе монастыря у Песок и в поселке Спартак. Российские отряды начали усиливать эти позиции танками и противотанковыми средствами. Одновременно в ноябре противник отказался от штурмов, и в аэропорту началась позиционная война. Россияне занимали отдельные здания, и начали вместо атак пытаться просачиваться в здания вокруг нового терминала, а затем и в сам новый терминал, вести войну снайперов и корректировщиков, коротких налетов и обстрелов из танков.
Многие украинские офицеры и аналитики указывали украинскому командованию на опасность развития обстановки в аэропорту. Было очевидно, что складывается угрожающая ситуация. Удержать аэропорт было возможно только если мы сможем усилить наши подразделения в новом терминале и защитить новый терминал от проникновения противника, и – главное, если будут взяты под контроль фланговые позиции и здания, с которых противник ведет наблюдение и огонь прямой наводкой по колоннам, которые выдвигаются из Пески и Опытного. Но никаких мер украинское командование не предприняло.

Интриги Муженко и дезорганизация управления боем

Оборона аэропорта в сентябре осуществлялась под командованием командующего оперативным командованием «Юг» и сектором «Б» Руслана Хомчака. Однако 15 сентября Генштаб отстранил Хомчака от непосредственного управления, и назначил командующим сектором генерала Довганя – заместителя Хомчака. При этом штаб Хомчака, который был создан из опытных кадровых квалифицированных офицеров еще в мирное время, и контролировал обстановку в ДА с самого начала боевых действий, продолжал управлять операциями в районе аэропорта. Но в декабре Муженко решил зачем-то (зачем? очевидно из ревности к Хомчаку) полностью отстранить ОК «Юг» от командования и расформировать. И в начале января все офицеры, которые руководили боями в аэропорту начиная с июля были отстранены и получили назначение заняться формированием новых мобилизованных частей. Новый штаб сектора «Б» Генштаб сформировал как сборную команду, которая не имеет слаженности, и не имеет такого большого опыта.
Но даже этот импровизированный штаб Муженко… отстранил от командования операциями в Донецком аэропорту прямо перед началом атаки 17 января! Это кажется абсурдом, но факт.
Руководство операцией Вооруженных сил Украины по обороне Донецкого аэропорта 16 января принял на себя лично начальник Генерального штаба Виктор Муженко. Муженко отстранил от управления войсками в районе аэропорта начальника сектора "Б" генерала Довганя. Начальник Генштаба не издал письменный приказ, но его решение легко подтвердят все участники событий.
Штаб ОК "Юг" управлял всеми действиями по обороне Донецкого аэропорта с апреля по декабрь 2014 года, и в этих боях наши войска сумели отразить атаки даже в сложных условиях сентября-октября. Особенно тяжелые последствия имело отстранение опытнейших старших офицеров ОК "Юг" для управления артиллерией.
18 января я написал https://www.facebook.com/butusov.yuriy/posts/915147548525542?pnref=story :

«Петр Порошенко, прекратите показуху, заберите Муженко из аэропорта, не мешайте штабам делать свою работу!
Поскольку Верховный Главнокомандующий дал приказ держать аэропорт, руководство операцией в аэропорту лично взял на себя... начальник Генштаба Муженко. Вслед за ним туда помчались и прочие чины. Какой же это цирк... Начальник Генштаба абсолютно лишний в этот момент на командном пункте человек. Работает штаб сектора, работают штабы двух бригад - ну зачем лезешь командовать? Ну лишний ты там, ты же только мешаешь управлять боем, только задаешь лишние глупые вопросы. Ты же в живую не знаешь ни людей ни обстановки, ты никогда не заезжал в Пески, ну зачем, зачем в разгар боя путать управление, мешать работе?
А все ради того, чтобы лично докладывать "Первому"!
И Петр Алексеевич не видит ничего странного, что начальник Генштаба, в подчинении которого 220 тысяч военнослужащих, и все вооруженные силы, выполняет задачи комбрига - вернее, мешает комбригам выполнят задачи. Что там такого может сделать Муженко, чего уже сто раз не продумал комбриг 93-й Микац, который в аэропорту воюет ШЕСТЬ месяцев без перерыва?
Господин президент, ведь это из-за бездействия Муженко ситуация в аэропорту стала критической. Это начальник Генштаба вместо адекватного реагирования на продвижение российских отрядов запрещал войскам любые маневры. Это он дал приказ ехать на ротацию через блок-пост "Моторолы". Это он двое суток ждал очередного пинка, чтобы разрешить войскам действовать.
Главнокомандующий снова выглядит как человек, которому нужен только пиар, а не результат. В обязанности НГШ не входит решение тактических задач. Зато входит решение оперативных вопросов - подготовка мобилизации, направление резервов, действия в других четырех секторах фронта. Но все эти неинтересные стратегические вопросы Муженко опять на кого-то свалил, и побежал командовать не армией, а ротами и батареями.
Человек, который вместе с Назаровым и Пушняковым должен отвечать по закону за Ил-76, за коридор Гиркину в Славянске, за сектор "Д", Иловайск, за 32-й блок-пост, должен пахать и исполнять свои обязанности, а не бросать все, бросать совершенно непродуманную мобилизацию, и снова стараться влезть с радостным докладом "Первому".
Петр Алексеевич, или поставьте дурака на место, или прекращайте комментировать обстановку в аэропорту - такой "совковый" пиар мешает армии, и дискредитирует командование перед офицерами. заберите его хотя бы в Киев - чтобы перестал отвлекать, помогите этим хотя бы.
Я очень боюсь, что человек, который заискивает перед президентом, и старается все время докладывать о своих выдуманных достижениях, снова распоряжается людьми. Прекрасными людьми, которые своим героизмом и умением компенсируют полную неадекватность начальника Генштаба».

Январский штурм. Повторение трагедии 32-го блок-поста

Сражение за новый терминал было проиграно командованием АТО еще до начала штурма. Мы удерживали новый терминал в полном окружении только благодаря героизму бойцов и командиров. Я написал об этом 8 января и предупреждал об угрозе:

https://www.facebook.com/butusov.yuriy/posts/909950945711869
"...Командование АТО никаких активных действий не планировало и не предприняло. Даже когда были переброшены к аэропорту 79-я и 95-я бригады, и сил в районе Песок было уже вполне достаточно, приказ на расширение коридора не поступил. Противник держал под наблюдением участок дороги, который наши войска не контролировали (хотя сил в том районе полно), и просто нагло и дерзко нарушил условия мирных соглашений, выдвинувшись на позицию в нашем тылу. Эта ситуация назревала. была даже очевидна по аналогии с 32-м блок-постом, но никакой реакции командования не было.

Под прикрытием "перемирия" противник, используя нерешительность украинского командования, добился серьезного тактического успеха - перехватил наши коммуникации, и в случае обострения обстановки противник получил серьезное тактическое преимущество, теперь нашим подразделениям в аэропорту грозит реальное полное окружение".

Никаких действий не было предпринято.

После того, как противник взял под контроль фланги, российские отряды закрепились в районе Пески в монастыре, откуда прекрасно просматривалась дорога из села в терминал. А дорогу из Опытного противник контролировал из Спартака. Подразделения противника пользуясь прекращением огня заняли позиции в крыле нового терминала, и в старом терминале, и закрепились. Это сделало возможным контроль подвоза подкреплений к новому терминалу, и позволило противнику избежать риска при выдвижении на рубеж атаки. Наша артиллерия не могла бить по врагу, который находился в одном здании с нашими подразделениями.

К сожалению, полностью повторилась тактика действий противника по уничтожению нашего 32-го блок-поста. За время «перемирия» противник осуществил охват с флангов, и после осуществления маневра спровоцировал боевые действия на удобном для него участке. Затем противник сосредоточил огонь для уничтожения наших наблюдательных пунктов. Ключевое значение имело полное разрушение диспетчерской вышки аэропорта. Эа вышка обеспечивала украинским войскам важное тактическое преимущество – позволяла визуально контролировать всю дорогу из Пески к новому терминалу. Разрушение вышки давало теперь преимущество российским отрядам, которые за время перемирия оборудовали наблюдательный пункт в монастыре близ Пески, и теперь его звонница стала самым высотным объектом в этой зоне, позволявшим контролировать противнику обстановку.

Как только операция по окружению нового терминала была завершена, 15 января противник тут же спровоцировал боевые столкновения, и приступил к атаке на новый терминал.

Поскольку противник занял выгодные позиции, то удержать новывй терминал было невозможно. Уже нельзя было раздумывать – стоит проводить операцию или нет. Надо было действовать немедленно – либо сразу выводить наши подразделения из нового терминала, либо атаковать противника в районе монастыря под Песками и в Спартаке, чтобы обеспечить фланги.

Увы, действия командования АТО и Генерального штаба, особенно начиная с 16 января, когда Муженко по политическим причинам взял на себя лично управление боем, были сплошной чередой ошибок и недоразумений. Имея крупную группировку сил в районе аэропорта, которая не только не уступала, но даже превосходила противостоящие силы врага, Муженко не предпринял никаких серьезных мер по исправлению угрожающей ситуации.

Приняв командование лично на себя, и отстранив от управления полностью командующего сектором «Б» и всех офицеров ОК «Юг» начальник Генерального штаба просто не имел возможности адекватно оценить обстановку. Муженко даже не попытался выяснить, какие реальные возможности конкретных частей и подразделений, которые он планировал бросить в бой.

Несмотря на длительное «перемирие» Генеральный штаб даже не подготовил план по наступлению на Спартак и на монастырь. Атака 17 января была сплошной импровизацией – причем плохо подготовленной.

К наступательным операциям Муженко почему-то не привлек подготовленные резервы – 1-й и 13-й батальоны 95-й бригады, 79-ю бригаду, другие проверенные части. Ударные группировки для атаки 17 января были сколочены впопыхах, буквально за сутки. Была привлечена 2 батальонно-тактическая группа 93-й механизированной бригады, 90-й батальон 95-й бригады, небольшие подразделения 81-й, 80-й, аэромобильных и 17-й танковых бригад, 74-го разведывательного батальона, 3-го полка спецназ, инженерного полка. Большую часть заданий по тактической разведке в Спартаке и в районе Пески в интересах 93-й бригады выполняли разведгруппы «Правого сектора» - это говорит об уровне организации войсковой разведки в сухопутных войсках, которая полностью зависит от инициативы добровольцев.

Начальник Генштаба грубо нарушил требования «Наставления по оперативной работе органов военного управления», поскольку не выдал письменные приказы, которые бы указывали замысел и план операции. Это сделало невозможным налаживание эффективной координации войск.

И это состав преступления для подозреваемого Муженко.

Самые тяжелые последствия имело то, что Муженко не имел никакого представления о реальных боевых качествах войск.

Здесь надо отметить, что поскольку Генштаб не занимается серьезно боевой подготовкой войск, и не занимается сколачиванием ударных частей постоянной готовности, то боевые качества различных подразделений очень разные, и в одной и той же бригаде, и даже в одной роте могут быть подразделения и группы бойцов с высокой боеспособностью, и полностью небоеспособные. Есть люди, которые выполнят задачу любой ценой, есть люди, которые слабо подготовлены, и могут выполнять задачи только при благоприятном развитии событий, и есть люди, которые не мотивированы, и могут сорвать выполнение задания. Понимающий это командир при постановке боевой задачи определяет лично состав подразделения, которому поручает боевую работу. Чтобы быть уверенным, что все не дрогнут.

Учитывая остроту кризиса, Генеральный штаб был обязан подтянуть для деблокады аэропорта крупные силы и лучшие ударные части – для этого у Муженко было минимум две недели!

Целая бригада находится у Генштаба в резерве, но она даже не была передислоцирована к аэропорту из тыла.

Деталь – 90-й батальон 95-й бригады, который отважно сражался в аэропорту, сформирован из добровольцев, мотивированных людей, но на фронт попал только уже в период затишья, и серьезного опыта боевых действий не успел получить. В 93-й механизированной бригаде танковый батальон, в котором было несколько отличных танковых экипажей, хорошо знакомых с обстановкой и имевших большой боевой опыт, отправили в Харьков на доукомплектование буквально накануне обострения обстановки.

Офицеры рассказали «Цензор.Нет», как происходило совещание, где Муженко ставил задачу войскам. Все было очень коротко. НГШ ткнул пальцем на карту, на какие рубежи надо выйти, и кто должен выступать. Он не спросил мнения офицеров, он не поинтересовался реальными боевыми качествами войск.

Никакого внимания не было уделено ни взаимодействию подразделений, ни порядку действий в случае постановки российскими войсками помех нашей связи, что регулярно происходило в аэропорту – там сосредоточены значительные силы российских частей радиоэлектронной борьбы.

Итак, 17 января была поставлена задача – одна группа должна была взять монастырь близ Пески. А затем, продвигаться к гостинице на территории аэропорта, и отрезать таким образом противника от нового терминала. Вторая группа - совершить глубокий обход микрорайона, где размещен «Донспецстрой», и выйдя к автоцентру «Вольво», войти в пригород Донецка, чтобы отсечь переброску резервов противника. Третья – ударить по поселку Спартак со стороны Авдеевки, и выйти к Путиловской развязке – главному коммуникационному узлу и воротам в Донецкий аэропорт для бронетехники.

Замысел операции содержал в себе глубокие ошибки, план просто не учитывал реальной обстановки и возможностей войск. Муженко войска не знает. Он лично общается только с теми командирами, кто ему нравится, но в целом очень плохо разбирается в реальном состоянии вооруженных сил. Поэтому поставив задачу выдвинуться в район атаки, он не поинтересовался, а сколько реально бойцов для атаки могут собрать командиры, сколько реально боевых машин у них заводится и может поддержать атаку? А для украинской армии со старой техникой и большим количество наспех мобилизованных людей это важные вопросы. Ответы на которые командир должен знать ДО боя. Начальник Геншаба имел массу времени, чтобы сколотить под аэропортом полностью боеготовые группировки, в виду угрожающих действий противника. Но ничего этого не было сделано.

Прежде всего, Муженко не создал серьезных ударных группировок для проведения операции с такими широкими целями. Удар по монастырю наносился ротно-тактической группой на основе 6-й роты 93-й бригады, которая состояла полностью из добровольцев, большинство из которых составляли бывшие бойцы «Донбасса». Роту усилили 8 танков и 8 БМП, которые до этого ни разу не взаимодействовали с ротой, и познакомились только перед атакой.

Такие же небольшие силы были сосредоточены и на других направлениях. Командуя 230 тысячами военнослужащих, начальник Генштаба на всех трех направлениях атаки 17 января сосредоточил для деблокады группировку, которая не превышала по численности 500 бойцов, спешно собранных из разных частей.

При этом эти группировки были вновь надерганы из разных подразделений, имели в своем составе слабо подготовленные и слабо мотивированные экипажи и подразделения, не были обеспечены данными разведки. Задача была поставлена абсолютно неадекватно.

Да, были проблемы с бронетехникой в день атаки, да, техническое состояние оставляет желать длучшего. Но это разве не было известно до начала операции? Разве что-то мешало Генштабу сосредоточить необходимое количество боевой техники и обеспечить подавляющее превосходство в силах?

Грубейшей ошибкой Муженко стало то, что он не сосредоточил резервы для развития успеха, закрепления, поддержки ударных подразделений.

Самым вопиющим в деятельности начальника Генштаба стало то, что он в который раз совершенно не учитывал данные разведки. В аэропорту работал беспилотник волонтерского движения Армия SOS, но из-за того, что эти волонтеры критикуют за некомпетентность Генштаб, данные разведки с беспилотника просто не принимались во внимание, и не использовались на протяжении всего периода сражения.

Однако никаких оснований для такого поверхностной недооценки противника быть не могло. Российские отряды в аэропорту располагали вполне боеспособными подразделениями, включая бронетехнику и артиллерию, средства РЭР и РЭБ. Кремлевские отряды уступали украинской группировке в численности и количестве боевой техники, но они свободно маневрировали, и располагали значительной огневой мощью.

Российские части взяли новый терминал в огневой мешок. Одновременно началась атака в самом терминале – противник широко начал применять саперов, и подрывать стены в терминале одну за другой. Массированный огонь и подрывные заряды уничтожали установленные нашими бойцами мины и баррикады. И противник продвигался вперед. Учитывая, что подступы к нашему крылу аэропорта визуально контролировались и простреливались, а танки врага прямой наводкой били по нашим наблюдательным постам и огневым точкам, и доставка подкреплений была затруднена, защитники терминала не могли долго продержаться. Стены имеют свою прочность – но люди выдержали еще больше.

Атака 17 января была рискованной. Это не было наступление - это была атака "на авось", вслепую. Дело в том, что монастырь находился на открытой местности. И для его захвата было бы удобно действовать либо ночью, либо под прикрытием дымовой завесы. Но даже учитывая срочность – на войне всякое бывает – для захвата надо было сосредоточить крупные силы. В самом монастыре противник не сосредоточил больших сил, но он использовался как корректировочный пункт, и его поддерживали танки, минометы, другие огневые средства.

Украинская артиллерия провела подготовку. Однако наносить удар по монастырю наше командование запретило… из политических соображений. Поэтому все время боя противник мог безнаказанно корректировать огонь из монастыря.

6-я рота добровольцев пола в атаку. Противник оказал ожесточенное сопротивление. Бойцы успешно продвигались, несмотря на огонь, но к сожалению, после обстрела танками и противотанковыми средствами противника нашей бронетехники наши танки бросили пехоту и вышли из боя. Добровольцы сражались 5 часов и вышли к монастырю. Но чтобы развить успех нужны были резервы. И надо было корректировать огонь артиллерии п выявленным огневым точкам, и надо было несколько танковых экипажей, которые имеют боевой опыт, и умеют работать с пехотой.

Однако резервы Муженко не предусмотрел. А связь была заглушена средствами российской РЭБ, запасных каналов связи не было предусмотрено. Поэтому после израсходования боекомплекта 6-й роте пришлось отойти, потеряв 3 бойцов погибшими и более 20 ранеными. Безуспешными оказались и атаки на монастырь других подразделений.

Маневр подразделений 93-й бригады в район автоцентра «Вольво» изначально мог иметь характер только демонстративных действий. Входить в Донецк с одним неполным батальоном Муженко послал лично комбрига 93-й Олега Микаца. Но такими силами захватить пригород по улице Стратонавтов было совершенно очевидно невозможно. Да и не имело смысла. Куда логичнее, было поручить самому Микацу операцию по захвату монастыря и сосредоточить все наличные силы, чтоб освободить от противника дорогу из Пески в новый терминал. Вместо этого Муженко рассредоточил войска, и не смог выполнить ни одной задачи.

Интересным событием дня стала атака Спартака. Небольшое подразделение 17-й танковой и приданных частей атаковало поселок и очень быстро убедилось, что силы противника там весьма незначительны. Наши прошли без сопротивления почти весь Спартак и были остановлены достигнув успешно цель операции – Путиловскую развязку. В этом районе разыгрался бой – минимум один танк российских наемников был уничтожен, не менее одной машины потеряли и наши. У развязки наши подразделения остановились. После этого, они были атакованы резервами противника – до 10-15 единиц бронетехники. Российские экипажи имеют хороший уровень подготовки, но особого рвения не проявляют. Тем не менее, столкнувшись с незнакомой обстановкой, не имея связи, и не получая помощи резервов для закрепления на рубеже, наши подразделения из Спартака вышли.

Генеральный штаб объяснил провал слабых и нескоординированных атак сильными «укрепленными районами» противника. Но анализ боевых действий этого не подтверждает. Да, есть отдельные укрытия, да, есть наблюдательные пункты, да, россияне организовали схему управления огнем. Но ключевую роль в отражении слабых атак небольшими силами на разных направлениях сыграли просто переброшенные небольшие резервы противника, которые также не проявляли стойкости в бою. Однако командование противника на тактическом уровне демонстрирует большую гибкость. Столкнувшись с изменением обстановки и не имея связи, наши части останавливаются, перестают маневрировать, не проводят самостоятельно разведки. Время остановки используется противником, чтобы оценить обстановку, провести доразведку, и сосредоточить свои подразделения для удара в удобном месте.

В это время инициатива украинских частей полностью скована высшим командованием. Если сам начальник Генерального штаба командует ротами, то рассчитывать от него быстрой реакции не приходится. Потому что воюют не роты, а бригады и соединения. Если бы Муженко занимался управлением на оперативном уровне, и освободил инициативу командирам тактического звена, боевые действия имели бы принципиально иной характер.

Факт в том, что противник не имел достаточных сил и средств для того, чтобы отразить скоординированную атаку на монастырь и на Спартак.

И мы вполне могли полностью выполнить боевую задачу. Нас остановило просто неграмотное командование, неграмотная оценка обстановки, не умение реагировать на изменение обстановки, неспособность распорядиться наличными силами.

Атаки 17 января позволили отвлечь противника, и обеспечить передышку для терминала, в котором продолжались ожесточенные бои на ближней дистанции. Были эвакуированы раненые и погибшие, доставлены подкрепления.

Но обстановка не изменилась. И стало ясно, что если не будут собраны силы для повторения атаки на тех же направлениях, то терминал будет очень быстро потерян.

17 января для судьбы терминала стала таким же отчаянной и плохо продуманной операцией спасения как и попытка доставить конвой 15 октября на 32-й блок-пост.

В последние дни обороны появился густой туман. Это изменение метеоусловий было предсказано синоптиками, но Муженко никак не отреагировал на этот прогноз. Туман означал, что либо его используем для активных действий мы, либо противник. Туман затруднял корректировку огня артиллерии, применением ПТУРов, и теперь маневр механизированных частей в районе аэропорта мог быть проведен более скрытно. Сосредоточение слаженных и подготовленных войск, оснащенных тепловизорами и защищенной связью, могло привести в случае атаки к занятию ключевых позиций вокруг аэропорта. Но такую операцию Муженко разрабатывать не стал. Стало ясно, что в случае нашей пассивности туманом воспользуется противник. Потому что туман позволял и противнику приблизиться к новому терминалу.

Совпадение с 32-м блок-постом стало еще больше, когда наше небольшое подразделение было направлено по приказу Муженко в полном тумане к новому терминалу, но не было обеспечено ни тепловизорами, ни даже элементарным навигатором. Потеряв ориентировку в плотном тумане, наши бойцы заехали вглубь
позиций противника. 7 бойцов погибло, 8 попало в плен.

Начиная с 17 января новый терминал держался только благодаря запредельному героизму защитников, энтузиазму добровольцев, волонтеров.

И благодаря украинской артиллерии, которую противник по-настоящему боится.

Муженко был обязан после провала деблокады 17 января либо эвакуировать бойцов из нового терминала, либо немедленно организовать новую атаку. Но вместо этого как и всегда, когда Генштаб загонял наши подразделения в очередной котел, кроме приказа "Держаться!" Муженко не принял никаких решений.

После подрыва противником последнего помещения в аэропорту, и падению последней стены, ранним утром 22 января последняя небольшая группа наших бойцов оставила руины терминала, в котором уже не осталось стен, которые можно оборонять. Они не смогли вынести с собой 8 тяжело раненых, и забрать тела погибших, и оставшихся под завалами.

Для Украины оборона аэропорта имеет такое же значение, какое для Франции имело сражение при Вальми в 1792-м. Разные страны, разные ситуации, разные революции. Но значение одно - это доказательство обороноспособности и жизнестойкости новой свободной нации.
И все это не зря - ни одна капля крови. Война продолжается. И то, что мы оставили руины нового терминала совершенно ничего не меняет в военной стратегии. Борьба продолжается, и ради памяти тех, кто сражался до конца в новом терминале, мы будем сражаться и мы победим.
Но мы обязаны наконец-то провести работу над ошибками. Потому что весной степи Донбасса покроет "зеленка", появятся возможности для скрытного перемещения и маневра, и боевые действия будут продолжены.
Нам надо строить армию - как систему, как институт, как механизм. И когда мы построим армию, придет время побед. Говорю вам это не как журналист, а как любитель военной истории - такое уже бывало не раз.
Война это столкновение систем. У нас много великолепных людей приближает победу на фронте и в тылу, нас миллионы, и с каждым днем мы сражаемся за свободу все более последовательно и системно.
Украинская армия научилась воевать - теперь нам пора научиться побеждать.
Но воевать научились бойцы, а не генералы, и мы платим за эту науку большой кровью и большим горем. Мы должны почтить память героев и никогда не повторять ошибки. Мы обязаны сделать так, чтобы больше за эти уроки не надо было отдавать жизни лучших патриотов и прекрасных людей...

Я прошу всех политиков, волонтеров, граждан объединиться в своих требованиях к президенту Порошенко и Верховной Раде – наладить наконец компетентную систему военного управления, отстранить виновных в потерях генералов немедленно – начальника Генштаба Муженко, а также других ответственных за операцию лиц, и немедленно провести расследование. Трагедии нового терминала Донецкого аэропорта, 32-го блок-поста, 31-го блок-поста происходят только потому что до сих пор никто не осужден и не определена ответственность руководства Генштаба и командования АТО за гибель Ил-76, за сектор «Д», Иловайск. Мы должны заставить Верховного Главнокомандующего или навести порядок и ответственность в командовании АТО и Генштаба, или сложить свои полномочия. Бездарность и некомпетентность – это главная проблема армии. И нельзя, уважаемый Юрий Бирюков волонтерам заниматься только вопросами снабжения – потому что мы теперь теряем жизни не из-за отсутствия бронежилетов, топлива и воды, а из-за полного несоответствия занимаемым должностям примитивных бюрократов, купивших себе лицемерием и обманом погоны генерал-полковника.
Структура управления, вся бесполезная феодально-бюрократическая структура Минобороны и Генштаба нуждается в радикальной перестройке. Те люди, кто 23 года делал карьеру, и при этом не выступал против развала и распродажи армии, не способны адекватно мыслить и принимать решения. Простые волонтеры, которые никогда не сталкивались с армией решают любые вопросы в тысячу раз эффективней тупой и бездарной бюрократической мафии в оборонном ведомстве. Нам надо выдвигать на командные должности в армии тех людей, кто не связан с кланом Муженко, и кто умеет действовать компетентно и грамотно. Нужны командиры, которые не бронзовеют, и остаются людьми и профессионалами. И которые несут ответственность за жизни людей.

АПДЕЙТ: по событиям 15-22 января в аэропорту "Цензор.Нет" готовит более детальную публикацию, будем писать еще, прошу уточнять детали событий от участников этой операции, буду писать подробно.

В ночь с 13 на 14 января начался последний, успешный для ВСН штурм донецкого аэропорта. Пожалуй, это было самое символичное сражение, произошедшее в ходе войны на Донбассе. Успешная оборона этого объекта ВСУ в предшествующий период сделала его своеобразным идеологическим символом украинской армии, на его защитников, так называемых "киборгов", представители украинского сегмента интернета молились, как на икону. Падение аэропорта, казавшегося незыблемой твердыней, наоборот подорвало моральный дух украинского общества, кроме того, стоит отметить, что в ходе этих боев были разгромлены наиболее боеспособные формирования ВСУ.

К началу 2015 года ополчению удалось достаточно плотно обложить формирования ВСУ, обороняющие новый терминал донецкого аэропорта, однако говорить о полной блокаде было нельзя, так как колонны украинской бронетехники периодически прорывались к объекту, подвозя оружие и боеприпасы, а также осуществляя ротацию личного состава. Прорывы стоили ВСУ больших потерь, что привело к тому, что командование в обмен на временное прекращение обстрелов Донецка договорилось с ополчением о проведении ротации личного состава в декабре 2014 года. Новый терминал и диспетчерская вышка аэропорта возвышались над местностью, что позволяло ВСУ эффективно корректировать артиллерийский огонь по местности. Стоит отметить,что предыдущие штурмы аэропорта, осенью-зимой 2014 были отбиты в первую очередь благодаря артиллерийской поддержке, которые "киборги" получали из Песков и Авдеевки, которые фактически были опорными плитами в обороне объекта. Однако в ходе осенних боев ополчению удалось максимально сблизиться с противником, что существенно затруднило артиллерийскую поддержку со стороны ВСУ. Стоит отметить, что аэропорт оборонялся наиболее подготовленными и мотивированными подразделениями украинской армии из 80-й аэромобильной, 93-й механизированной бригад.Общее руководство в секторе осуществлял командир 93-й механизированной бригады Олег Микац ключевую роль в обороне непосредственно нового терминала играло подразделение 90-го аэромобильного батальона 81-й десантно-штурмовой бригады. В целом в секторе украинская сторона имела численный перевес над ВСН.

Близость аэропорта к городской черте Донецка создавала благоприятные условия для артиллерийских ударов по жилым кварталам города, что сделало захват объекта приоритетной задачей для ВСН. Кроме того, взятие аэропорта было необходимо по моральным соображениям, неоднократные неудачные попытки штурма и постоянные артобстрелы не способствовали поднятию духа населения ДНР. Для штурма аэропорта были привлечены наиболее подготовленные подразделения республики-батальоны "Спарта" под командованием А.Павлова(Моторолы), Сомали под командованием М.Толстых(Гиви), подразделение "Восток", а также формирование российских добровольцев из Чеченской республики. Перед началом штурма удалось сформировать мощный артиллерийский кулак для его его поддержки. Средствами радиоэлектронной разведки был установлен контроль над радиопереговорами украинской стороны. Также к операции были подготовлены подразделения РЭБ, которые в ходе штурма сумели подавить связь обороняющих терминал "киборгов" с командованием. Бойцы штурмовых групп заранее тщательно отработали взаимодействия при штурме.

Штурм начался вечером 13 января, первым дело атакующие танковыми выстрелами обрушили диспетчерскую вышку, лишив украинцев наблюдательного пункта. Одновременно артиллерия ВСН приступила к контрбатарейной борьбе по заранее разведанным целям. Самым неожиданным для украинской стороны стало применение при штурме терминала установки разминирования УР-77, так называемого "Змея Горыныча".В последствии командование ВСУ будет заявлять о применении РСЗО нового типа "Чебурашка", которого не существует в помине.Видимо опыт Гелетея, объявлявшего об ядерном ударе по луганскому аэропорту, оказался заразным.Эта установка применялась для уничтожения укрепленных вражеских
позиций еще при штурме Грозного в Первую Чеченскую войну. Инженерный боеприпас эквивалентом свыше 2-х тонн тротила привел к частичному обрушению здания нового терминала, одновременно танки ВСН вели огонь по огневым точкам.Под прикрытием огня штурмовые группы ворвались в терминал и приступили к его зачистке. В ближнем бою активно применялись гранаты,накладные заряды взрывчатки, а также слезоточивый газ "Черемуха". Первый этаж был захвачен относительно быстро, дальше, после утраты эффекта внезапности, продвижение пошло медленно, но верно. Фактически уже в первый день штурма "киборги" были загнаны в мышеловку и их разгром стал лишь делом времени. С помощью средств радиоэлектронной борьбы была парализована связь между украинскими подразделениями.

Исход боев за терминал решался по сути не внутри здания, а на прилегающей территории, украинская сторона сразу бросила в бой подразделения, поддержанные бронетехникой. Однако на этот раз артиллерия ВСН по всем параметрам переигрывала украинских коллег и большая часть атак захлебнулась еще до прямого контакта с противником.

14 января Денис Пушилин заявил о полном контроле над аэропортом, однако эти заявления оказались преждевременными. Бои внутри терминала продолжались, ВСУ постоянно бросали в бой новые подразделения со стороны Песков и Авдеевки. Попытки деблокады оказывались безуспешными. Потери в бронетехнике летом 2014 года вынудили украинское командование посылать личный состав в атаку при поддержке МТ-ЛБ-легкобронированных тягачей, вообще не предназначенных для ведения боевых действий. Украинские солдаты и техника оказывались на открытом пространстве где расстреливались из всех видов вооружения, в том числе и РСЗО. Не в силе пробиться в новый терминал украинское командование выместило свою злость на жителях Донецка. Именно в эти дни город подвергался наиболее интенсивным артиллерийским обстрелам, что привело к многочисленным жертвам и разрушениям в Куйбышевском районе города.При обстрелах применялись даже РСЗО "Ураган". В последствии эти обстрелы сыграют очень злую шутку с пленными "киборгами".

17 января в бой вступили отряды "Правого сектора", специально прибывшие в Пески для деблокады аэропорта. Командование ПС заявило о том,что им удалось на 2 километра углубиться в Донецк, однако это так и осталось хвастливой болтовней. В общей сложности в атаке участвовало до батальона пехоты при поддержке 15 танков.В целом, разрекламированное наступление на новый терминал успехом не увенчалось - вообще наивно было ожидать, что силами 15 танков и батальоном пехоты можно взять объект, которые в последние дни зачищался как минимум сопоставимыми силами.

18 января, в связи с высокими потерями украинское командование поменяло тактику, на этот раз ударная группа атаковала со стороны поселка Спартак и сумела добиться определенных успехов, в частности, им удалось поймать три танка ВСН, которые находились без боекомплекта и уничтожить. Однако в целом, командование ВСН довольно оперативно среагировало на внезапную контратаку, завязался встречный бой в районе Путиловского моста, в ходе которого 1 украинский танк был уничтожен,еще 2 подтверждены и захвачены. Несколько украинских танкистов попали в плен. Тем не менее, под прикрытием танков, колонне ВСУ удалось прорваться к терминалу, перебросить подкрепление и вывезти часть раненных "киборгов." Несмотря на обреченность своего сопротивления, бойцы ВСУ продолжали сопротивление в новом терминале.

К 20 января существенные потери вынудили командование ВСУ формировать сводные подразделения из различных частей и даже видов войск. В частности в бой в качестве пехоты были брошены военнослужащие 160-й зенитно-ракетной бригады, а также подразделения из 25-й транспортной авиационной бригады. В качестве "пожарной команды" на прорыв были брошены также подразделения 25 ОВДБр, которые вновь понесли существенные потери. Символом беспомощности ВСУ стал расстрел колонны 90-го аэромобильного батальона "Житомир". Накануне операции командиром
батальона был назначен подполковник Олег Кузьминых, с самого начала АТО принимавший участие в боевых действиях. Получив задачу на прорыв блокады, подполковник лично возглавил подразделение, которое на 3(!) единицах бронетехники выдвинулось к новому терминалу. Стоит отметить,что одна машина из трех принадлежала не 90-му батальону, а 57-й мотопехотной бригаде.Нехватка бронетехники в ВСУ вынуждала командование изымать технику у одних подразделений в пользу других. В тумане колонна потеряла ориентацию и вышла прямо на позиции батальона "Сомали", где была расстреляна, один БТР был поврежден, но сумел уйти, 2 бронемашины были уничтожены. В общей сложности 9 человек были убиты, еще 8, включая комбата, попали в плен. Именно подполковника Кузьминых и его подчиненных Гиви накормил шевронами ВСУ в присутствии телекамер. Фактически, это стало последней попыткой прорыва к еще обороняющимся "киборгам".

21 января третий этаж терминала был разрушен накладными зарядами,которые установили находившиеся в составе штурмовых групп саперы.Фактически сопротивление "киборгов" прекратилось. Полтора десятка бойцов попали в плен.Де-факто, контроль ВСУ до сих пор сохранялся лишь в окрестностях аэропорта, что и позволяло командованию ВСУ еще делать заявления, что аэропорт держится, хотя на деле ключевые точки уже потеряны, а фронт сейчас проходила по дуге - Пески-Опытное-часть ПВО-Авдеевка, где по сути происходила борьба за позиции, с которых ранее осуществлялись попытки прорыва к терминалам. Просачивающие в свидомую прессу данные о потерях в целом подтверждали данные ДНР о том, что за последние дни в боях за аэропорт и прилегающие села противник потерял убитыми, ранеными и пленными несколько сотен человек, а госпиталя юго-восточной Украины сейчас забиты ранеными солдатами. По факту, аэропорт был взят 21 января 2015, однако командование ВСУ еще неделю отрицало очевидный факт, несмотря даже не репортаж съемочной группы Евгения Поддубного из нового терминала.

Тем не менее бои в окрестностях аэропорта продолжались. ВСУ продолжали контролировать часть ПВО,Пески и часть Авдеевки,где подразделения ВСН завязли в уличных боях. Командование ВСУ в ярости бросало в бой все новые резервы, пытаясь вернуть объект, ставший символом воинской доблести ВСУ. Впрочем, атаки не приносили результатов, украинские подразделения, оказавшись на открытом пространстве попадали под шквальный огонь артиллерии, неся при этом большие потери в личном составе и технике. Так только за 22 января 25 ОВДБр по официальным данным потеряла 12 человек убитыми. Большие потери в личном составе подорвали дух украинских войск, дошло до того,что даже элитные формирования отказывались идти в атаку. Командование ВСУ, в привычной для себя манере, решило отыграться на мирном населении,нанося массированные артиллерийские удары по жилым кварталам.В эти дни количество погибших мирных жителей Донецка,Горловки и Докучаевска превысило 100 человек. Фактически на глазах мирового сообщества совершалось военное преступление огромной тяжести, однако лидеры западных стран закрывали на это глаза, предпочитая в эти дни участвовать в акции "Я Шарли".

25 января формирования ВСУ отступили из здания РЛС, чем по факту и завершились бои за аэропорт.командование ВСУ до 29 января нагло утверждало об удержании аэропорта, отрицая при этом массовые потери. Подразделениям ДНР так и не удалось захватить Пески и Авдеевку, интенсивные боевые действия в которых продолжались до конца февраля, а с меньшей интенсивностью ведутся и по сей день. Расположение артиллерийских батарей ВСУ в Песках и Авдеевке по настоящее время сохраняет угрозу обстрелов жилых кварталов Донецка.

Откровенно смешными выглядят данные украинской стороны о потерях, понесенных в боях за аэропорт. По официальным данным,ВСУ потеряли в ходе боев около 50 военнослужащих убитыми и попавшими в плен. По факту только пленных было больше 30. В поименном списке погибших содержаться фамилии 130 военнослужащих, но это тоже явно заниженные цифры. Среди раненых со стороны ВСУ оказался даже глава "Правого Сектора" Д.Ярош, получивший осколочное ранение при попытки деблокады аэропорта. В отличии от предыдущих неудачных штурмов стороны по факту поменялись местами, если раньше атакующие аэропорт ополченцы оказывались под шквальным артиллерийским огнем на открытом пространстве, то теперь, после взятия терминала, в их положении оказались подразделения ВСУ. В ходе боев за аэропорт ВСУ потеряли как минимум 6 танков, 13 БМП, 7 БТР,5 БМД 9 МТ-ЛБ,САУ 2С9 "Нона",2 БРДМ а также 2 единицы инженерной бронетехники. Еще 4 танка,2 БТР,БМП,БМД и МТ-ЛБ достались ВСН в качестве трофеев. Благодаря более грамотной организации боевых действий потери ВСН были в разы ниже. К исходу суток 20 января командование ВСУ могло спасти жизни четырем десяткам своих солдат, запертых в терминале, отдав приказ об отходе. Периодически к терминалу удавалось прорваться отдельным бронемашинам, что говорит о возможности скрытого отхода личного состава в ночное время суток.Однако генеральный штаб ВСУ предпочел пожертвовать жизнями своих бойцов в обмен на миф о неприступной крепости-ДАПе.

Победа подразделений ДНР в аэропорту стала результатом качественного роста в организации вооруженных сил республики. При штурме ДАПа вчерашние ополченцы превратились в хорошо организованные мобильные штурмовые группы, усиленные саперами. В ходе боев грамотно применялись накладные заряды,с помощью которых проделывались проломы и уничтожались помещения, где укрывались "киборги".В больших количествах применялись тепловизоры. В ходе боев было грамотно организованно взаимодействие между штурмовыми группами и артиллерией, а также танками,которые эффективно использовались для подавления огневых точек противника. Отдельно стоит сказать о работе артиллеристов."Бог войны" является одним из ключевых факторов в войне на Донбассе.Артиллеристы ВСН сумели по всем параметрам переиграть оппонентов из ВСУ, грамотно вели контрбатарейную борьбу и оказывали огневую поддержку штурмовых групп.Именно заградительный артиллерийский огонь сорвал большинство атак ВСУ, во многом решив исход противостояния,нивелировав тем самым численное превосходство противника в секторе. Фактически, штурмовавшие аэропорт "Восток","Спарта" и "Сомали" уже не являлись иррегулярными формированиями ополченцев, это были уже скорее элитные штурмовые подразделения регулярных войск. Надо признать,что подобный качественный рост коснулся не всех формирований ВСН, в штурме аэропорта участвовали наиболее подготовленные подразделения республики. До регулярной армии было еще далеко, и последующая операция под Дебальцево выявило множество проблем в военном строительстве республик. Тем не менее, бои за аэропорт закончились полной победой подразделений ДНР. Объект, многие месяцы бывший костью в горле республики, был занят, кроме того в ходе боев были обескровлены наиболее боеспособные подразделения ВСУ, гибель "киборгов серьезно деморализовало украинское общество. Взятие аэропорта являлось пожалуй самой крупной моральной победой ВСН над противником. Это был своеобразный реванш за разгром при первом неудачном штурме 26 мая 2014 года, когда погибли десятки бойцов, в том числе 35 добровольцев из России. Миф о непобедимых "киборгах" был развеян.

СОЛДАТСКАЯ ПРАВДА. "ТЕРМИНАЛ"

Не помню почему, я не включил некоторые эпизоды того дня в общий ролик о зачистке нового терминала донецкого аэропорта 15 января 2015. Ведь некоторые из них были довольно значимы для меня. Да и не только для меня. Например когда въезжали на бэтэре в нижний этаж старого терминала, нас, тех кто сидел на броне, а именно оператора с какого то канала, Моторолу и меня, чуть не размазало по этой самой броне межэтажным перекрытием. Наверное, последующие за этим события, как то вытеснили этот эпизод у меня из памяти.

"Воха"

"Матрос"

"Прапор"
Этот АКа, Прапор всё-таки взял и даже уже подкрался целиться куда-то. Но, подошел боец и сказал:
- дяденька, это мой автомат. Отдайте, пожалуйста...
Пришлось вернуть)

Был очень удивлён встретив Михаила Галустяна, который окозался бойцом Спарты с позывным "Гном"

А вот какой позывной был у этого гражданина, я так до сих пор и не знаю

Воха, думаю наверняка его знает)

Обратно на ехали уже с Грэммом Филлипсом

Я в тот день лишь обделался лёгким испугом и поцарапанным пальцем

А вот снайперу, который с нами был, повезло меньше

Ну, и разумеется минометный расчет, который своими действиями вызывают шок и трепет не только среди своих вероятных противников)

Ну, и собственно сам фильм:

Здесь подробней о том, что происходило в кадре того дня

В середине января 2015 года ВСУ, нарушив режим прекращения огня, пошли в атаку на позиции армии ДНР в старом терминале донецкого аэропорта. Командиры Арсен Павлов (Моторола) и Михаил Толстых (Гиви) повели своих людей в контрнаступление и в результате окончательно выбили противника из воздушной гавани. Спецкор Лайфа Семён Пегов вспоминает о том, какими были последние часы битвы за символ донбасской войны.

Секунд через тридцать после первого взрыва, как только начала оседать железобетонная пыль, эхом по разрушенным руинам нового терминала заметались стоны и крики киборгов - так в Киеве называли тех, кто воевал против ДНР в донецком аэропорту.

Это было 21 января 2015 года, шёл девятый день решающего сражения за аэровокзал, и теперь его исход был предрешён.

Сапёры заложили порядка полутора тонн зернистого тротила (такой используют на угольных шахтах) в перекрытия над помещением, где оставалась последняя группа украинских солдат.

Сдетонировали не все закладки, впрочем, взрыв всё равно получился мощным, но перекрытия обрушились не полностью. Судя по воплям, которые заполнили эфир, дела у киборгов были плохи.

Ополченцы снова предложили противнику сдаться, но сводный отряд ВСУ (там были и десантники, и военнослужащие из аэромобильной бригады, и нацгвардейцы, и, разумеется, правосеки) продолжал верить сообщениям из своего штаба, уверявшего, что никакой блокады воздушной гавани нет и у командования всё под контролем.

Вдруг поверх криков и скрежета металла (перекрытия, продолжая разъезжаться даже после взрыва, завывали по-своему) женский голос протяжно затянул слова украинской песни:

"Дивлюсь я на небо та й думку гадаю,

Чому я не сокiл, чому не лiтаю…".

Это была снайперша-доброволец, судя по всему, из "Правого сектора"* (в регулярной армии такое не особенно практиковалось).

Ещё несколько дней назад парни по обрывкам радиоперехвата сделали вывод, что среди киборгов есть девушка. Потом удалось установить, что она не медсестра, а снайпер. Однако больше никакой информации выудить не получалось. Не был известен её позывной, загадочную "биатлонистку" никто не видел.

Именно поэтому её протяжное пение воспринималось как разговор с призраком. В ушах у ребят по-прежнему звенело (взрывная волна докатилась и до них), но даже сквозь этот звон продирало, ком подкатывал к горлу - пела снайперша пронзительно и отчаянно.

Ополченцы уже точно знали - на помощь киборгам никто не придёт. Накануне ВСУ отправили якобы на подкрепление в новый терминал три БМП (количество личного состава было до взвода) - бронемашины сразу же подбили, а всех, кто выжил, взяли в плен.

Командир группы утверждал: в штабе ему пообещали, что дорога к терминалу открыта. Руководство ВСУ либо на самом деле не владело реальной обстановкой, либо авантюрно действовало наудачу, обманывая собственных бойцов.

Киборги, как и попавшие в плен украинские солдаты, пребывали в уверенности, что ситуация не критична. При этом они сами упустили момент - за три дня до того, как ополченцы подорвали перекрытия. Все шансы на реванш были.

18 января Киев отправил на помощь киборгам не менее десятка танков, за ними подтянулась и другая бронетехника (БМП, МТЛБ, БТР), которую никто не считал.

Танки вышли на край взлётки и перемалывали оголённый остов нового терминала, который взяли под контроль бойцы Моторолы, командира батальона "Спарта", совместно с батальоном "Сомали", которым руководил Гиви.

Это была мясорубка.

Запёкшаяся кровь особенно ярко выделялась на лицах спартанцев из-за густого слоя бетонной пудры. Танковые снаряды ВСУ разрывались на верхних этажах нового терминала с утробным треском. Каменная труха набивалась в глаза, рот, уши.

На цокольный этаж нового терминала продолжали приносить раненых. Контужены были абсолютно все.

Чтобы докричаться до бойцов, командиры преодолевали двойной барьер - запредельные рявканья взрывов и трёхдневную оглушённость слуховых путей личного состава.

Матрос - комроты подразделения "Спарта", чьи ребята первыми заходили в терминал и теперь держали нижние и верхние этажи здания, - решил, что для него этот бой может оказаться последним.

Силы были несопоставимы.

В новом терминале спартанцев оставалось человек тридцать, не больше. Пресловутых киборгов примерно столько же. Они засели на втором этаже.

Оказавшись в окружении, киборги не спешили сдаваться - с большой земли им поступали радужные прогнозы: у ополченцев не хватит сил, контратака захлебнулась, подкрепление вот-вот придёт, нужно держаться.

Матрос знал об этом, потому что противник находился настолько близко, что в минуты затишья бойцы ВСУ и мотороловцы могли перекрикиваться.

Матрос - крепкий пятидесятилетний мужик, грудь колесом, с седой уже бородой и добродушной улыбкой лесника. Он местный, донбасский, до войны занимался бизнесом. Дела шли неплохо, дети были устроены, вместе с женой несколько раз в год летал отдыхать на европейское побережье, собирался покупать недвижимость в Черногории…

Казалось бы, кому как не ему бороться за евроинтеграцию. Однако любовь к родине плюс служба во флоте приучили его к патологической жажде справедливости и выработали в нём несгибаемое офицерское упрямство.

Матрос бросил всё, вступил в ополчение и теперь готовил на первом этаже терминала пулемётную точку смертника.

В случае если киборги пойдут в атаку, чтобы отбросить спартанцев назад, он собирался прикрывать отход своих ребят до конца.

Матрос не драматизировал, паникёром он никогда не был, но последнее сообщение от комбата "Спарты" Моторолы звучало дословно так: "Занять круговую оборону! Противник прорвался к церкви!".

Храм находился на левом фланге, если стоять лицом к взлётно-посадочной полосе, и в тылу по отношению к новому терминалу. То есть по факту получалось, что Матроса с его бойцами отрезали от основных сил ДНР.

Ситуация получалось из разряда сон во сне.

Украинских киборгов на втором этаже аэровокзала блокировали спартанцы, которых, в свою очередь, взяли в оперативное окружение ВСУ.

С родным братом - позывной Водяной - Матрос попрощался на простреливаемом со всех сторон четвёртом этаже терминала. Оттуда Водяной вёл наблюдение за передвижениями противника.

Братья прошли бок о бок всю войну, Водяной даже успел побывать в украинском плену, но Моторола довольно быстро выменял его на какого-то пленного украинского солдата и вернул в строй.

Обнявшись с братом, как в последний раз, Матрос сказал: "Я из терминала никуда не уйду, если не сможем устоять, бойцов выводишь ты". Однако отступать не пришлось.

В тот момент, когда спартанцев обложили со всех сторон - артиллерией, танками, пехотой, - киборги должны были решиться на финальный рывок - пойти в атаку на людей Матроса. Сделай они это тогда, судьба нового терминала могла сложиться иначе.

Но они не решились.

В итоге спартанцы выстояли, а сомалийцы (так называли бойцов Гиви) вместе с ребятами из "Пятнашки" (командир Абхаз) отбили у ВСУ церковь.

Переговоры с киборгами вели на протяжении следующих трёх дней, предлагали коридор, предлагали уйти к своим. Но командование ВСУ продолжало им внушать, что такой вариант неприемлем, что большую часть донецкого аэропорта по-прежнему контролирует Киев.

После второго взрыва перекрытия обрушились на располагу киборгов полностью. Выжили двенадцать человек. Снайперши среди них не было.

* Организация запрещена на территории РФ по решению Верховного суда.